- Лена, тот проигрыш изменил вашу жизнь?
- Я боялась этого панически, но, как выяснилось, совершенно напрасно. Как-то Ли Нин, великий гимнаст, трехкратный олимпийский чемпион, глава компании - моего спонсора, сказал мне: "Знаешь, проигрывать больно, но еще больнее, когда все, кого ты считал близкими людьми, друзьями, начинают бросать в тебя после поражения камни. Ты должна быть готова к этим ударам и научиться прятать свою боль ото всех". В меня после провального чемпионата мира ни один камень не полетел. Валентин Васильевич Балахничев, президент федерации, в ответ на мои заклинания "простите, простите" сказал, как отрезал: "Лена, прекрати! Своими победами ты завоевала право на проигрыш". И тренер Виталий Афанасьевич Петров успокаивал: "Лена, ничего страшного, так бывает со всеми". Если бы хоть один человек упрекнул меня: "Как ты могла, мы на тебя надеялись, верили", - то все, кранты, я бы не вышла из состояния "комы".
- Ушли бы?
- Я вам сейчас признаюсь в том, о чем никогда никому не говорила. Вы не представляете, как я всю свою жизнь боялась проиграть. Мне казалось, что я опозорюсь на весь мир и не переживу этого ужаса. Страх этот съедал меня изнутри, я его запихивала глубоко-глубоко, чтобы, не дай бог, кто заметил. И вдруг проиграла. Всю ночь прорыдала в подушку: "Боженька, ну почему так, неужели я этого заслуживаю, я столько работаю, я этого не переживу..." А наутро мне стало так стыдно за свои слезы, за свои мысли. Думаю: я жива-здорова, родные тоже, все самое страшное, что могло случиться в спортивной жизни, - случилось. Так иди работай, борись, доказывай. И с меня спал колоссальный груз, я такую легкость вдруг почувствовала...
- ...И установили в Цюрихе мировой рекорд.
- Я ждала этого старта, чтобы доказать всем, что способна на многое. Меня от злости на саму себя била дрожь. Вышла в сектор как на праздник, встала на дорожку для разбега и выдохнула: мол, дождалась. Концентрация - сто¬процентная, мурашки даже поползли. Когда рекорд поставила, эйфория волной накрыла. Смотрю на тренера, он невменяемый сидит. Спонсоры SМS прислали: "Нам нечего сказать... мы... счастливы... спасибо..."
- Интересно, что они написали, когда вы проиграли на чемпионате мира в Берлине?
- На самом деле я боялась их реакции. Первый официальный старт - и такой провал. На трибуне сидели представители компании с плакатами "Мы победим", "Мы - номер один". В центре мой талисман - дельфин. А я проиграла. Агенты мои потом рассказали, что спонсоры в шоке к ним прибежали и закричали с ужасом в глазах: "Что случилось? Почему она проиграла? Может, мы сшили плохую форму, сделали плохие шиповки, они ей не подходят?"
- Я не просто так спросила о реакции спонсоров. По контракту с китайской компанией Ли Нина вы за пять лет получите 7,5 миллиона долларов. И это еще один мировой рекорд Елены Исинбаевой: ни один спортсмен в истории легкой атлетики не подписывал такого крупного контракта.
- Он действительно феноменальный. Я, честно говоря, на такой "результат" не рассчитывала.
- Просто странное сочетание: Елена Исинбаева и made in China.
- Но мы же все сейчас в made in Сhina. На Олимпийских играх в Пекине я запала в душу мистеру Ли Нину. Его представители вышли на моих менеджеров, а у меня как раз заканчивался контракт с Adidas. Китайцы честно сказали, что через меня хотят "зайти" в мир. Мы c агентами долго анализировали их предложение. Компания-то малоизвестная в Европе. Но! На другой чаше весов стоял Ли Нин. Он знает в спорте все от и до, был на вершине и падал в пропасть. Когда проиграл свою последнюю Олимпиаду, его даже никто не встретил в аэропорту. Звонил друзьям, а те говорили, что проигравший никому не нужен. Он тогда отчаялся, потерял веру во всех и вся. И только один оставшийся друг вывел его из тупика, предложив помощь в открытии своего дела. Я верю Ли Нину, а это очень важно в принятии таких глобальных решений. В конце концов моя тяга к эксклюзивности заставила поставить подпись в контракте.
- Многие подумали, что все решили деньги.
- А я не скрываю, что деньги играют важную роль в моей жизни. Я обеспечиваю свое будущее и жизнь моих будущих детей. Разве это плохо, неправильно?
- Главное - правильно деньгами распорядиться.
- Вот об этом у меня голова не болит. Она болит у моего агента по финансам. Куда вложить, что купить, во что инвестировать, чтобы деньги работали, решает он. Другой агент занимается пиаром, ищет спонсоров, контактирует с ними. Его задача - мое продвижение. Чтобы я, когда еду по дороге и вижу какой-нибудь рекламный щит, не думала: о, здесь могла бы быть я. Или наоборот: о, зачем здесь я? А еще в наше время шагу не ступить без юриста. Он тоже у меня есть. Налоги, законы - на его плечах. Есть еще менеджер, который отвечает за мою спортивную жизнь: на какие соревнования я поеду, каким самолетом полечу, в каком отеле буду жить. Все вместе они обустраивают мою жизнь так, чтобы я ни о чем не думала, кроме работы.
- Кто все эти люди?
- Иностранцы. Когда-то у меня был русский менеджер, который совмещал все функции в одном лице. Это реально? Нет. Хотя я сама в то время была такая, как бы помягче сказать, глупая. Я считала, раз плачу человеку деньги, он должен все знать и всем рулить. Мы очень доверяем людям. По простоте душевной, как и многие спортсмены, думала: мы бегаем, прыгаем, у нас два раза в день тренировки, соревнования, у нас нет времени перепроверять что-то, ходить в банк и контролировать, какие деньги ушли, какие пришли. И очень часто бывало, кто-то кого-то обманывал, какие-то аферы раскручивали. Это неправильно. Спортсмены сами должны контролировать каждую копейку на своем счете.
- Ну а на что же тогда финансист с головной болью от ваших денег?
- Я тоже задала ему такой вопрос, когда он однажды позвонил и сказал, что мы вместе идем проверять счета. Он силком затащил меня в банк, усадил в кресло, показал бумаги и заставил их изучать. Я говорю: "Да мне это не интересно, я вам верю". А он мне: "А если завтра я умру, что ты будешь делать? К кому пойдешь? Вот поэтому сиди и вникай". Такая же история с юристом. Он тоже вводит меня в курс дела: какие налоги уплачены, где, когда, зачем и почему. Зато теперь я себя не узнаю. Такая уверенная в себе стала, умная. (Смеется.)
- Как вы нашли таких агентов?
- После окончания соревнований всегда организуют банкеты. На одном из них ко мне подошел человек, представился агентом по финансам. Мы поговорили и решили работать вместе. В 2005 году я переехала в Монако, так как компания, которая ведет мои дела, располагается там.
- И как вас встретило великое княжество?
- Это был тихий ужас! Там сплошь живут богатые люди, а я себя такой не считала, одевалась не так, как принято, похуже. Чувствовала себя гадким утенком. Языка не знаю, порядков тоже. Боялась, вдруг меня кто-то о чем-то спросит. А что отвечать? Мычать что-нибудь нечленораздельное? А потом, русская, молодая. Вдруг подумают, что я девушка легкого поведения. Мне было так страшно, что первые полгода из дома боялась выйти.
- Где же были агенты?
- Они мне сказали: "Лена, вот наши телефонные номера, 24 часа в сутки мы с тобой". Но они не учли русский менталитет. Да как же так я буду звонить, людей по пустякам беспокоить? В конце концов они поняли, что я лучше с ума от ужаса сойду, чем позвоню, сами стали приходить, вытаскивать меня в мир. На светские мероприятия ходили впятером - я, три агента и Сергей Бубка. Сядем за стол, он мне шепотом: "Здесь вилка для рыбы, здесь нож для мяса". Я ему: "Ага, понятно". Через секунду снова шепчет: "Спину выпрями". Выпрямила. Сижу как манекен, боюсь шелохнуться, а в голове молоточки стучат: вилка, нож, спина, спина, вилка, нож... У меня что-то спрашивают, я, как собака, преданно смотрю, но ничего не понимаю. Мне переведут, отвечу. Через полгода освоилась, сама ко всем подходила: Hello, how are you? Потом соседи стали меня узнавать: "Вы спортсменка?" Я на плохом английском им про себя рассказываю, а в голове только одно: за проститутку не принимают - и слава богу! Машину купила, ездила, новые места открывала. За людьми наблюдала: как одеваются, как говорят, как ведут себя. Впитывала все как губка. В какой-то момент поймала себя на мысли, что больше ничего не боюсь, я спокойна. Знакомые появились, друзья.
- Русские?
- Разные. Однажды играли с тренером в теннис. Смотрю, на соседнем корте девочка и лицо у нее такое знакомое. Пригляделась - вроде Динара Сафина. Решила подойти. Точно, она. Разговорились. Подружились. Стали вместе ужинать, в гости друг к другу ходить, девичьи разговоры вести. Динара - молодец, такая трудяга, пашет на тренировках как ломовая лошадь.
- А вы, можно подумать, как пони по кругу ходите.
- Когда тренируюсь, думаю про себя: точно пашу. А на других посмотрю, кажется, это они пашут, а я просто работаю.
- "Эмиграция" вас изменила?
- Родители сказали, что я резко повзрослела, стала самостоятельной, жесткой. Но у меня характер такой - боевой. Знаете, как меня называют?
- Не догадываюсь.
- Дитя гор. Потому что кровь во мне атомная! Папа дагестанец, мама казачка - ураган. Когда я бушую, меня никто не трогает. Знают, что перебешусь и успокоюсь. Если я на взводе, то могу сорваться из-за одного сказанного слова. Рявкну так, что кругом тишина. Для спорта такая мощь - это шикарно, поскольку надо идти к цели напролом, пробиваться, добиваться. В жизни же нужны гибкость, сдержанность, и мне страшно, что не всегда могу себя сдерживать. Правда, если не права, то признаю ошибки и извиняюсь.
- Родным от вас достается?
- С ними стараюсь быть мягкой, они и так очень переживают, когда смотрят мои выступления по телевизору. Мама всегда плачет, не останавливаясь, и заклинает: "Взлетай дочка, взлетай". А дочка не взлетела, у нее ноги заплелись. Я звоню домой и спокойно говорю: "Мама, привет!" В ответ: "Доченька!" И как в ¬трубку зарыдает: "Ой, доча, мы на тебя смотрели и думали, какой же ты еще ребенок беззащитный. Боже, какая ты маленькая, мы только сейчас это поняли". Папа после моего проигрыша в Берлине плакал первый раз в жизни, он же гордый кавказский мужчина.
- Для папы, как для гордого кавказского мужчины, наверняка нелегко было принять в подарок от дочери квартиру?
- Он уперся и ни в какую: не надо - и все. А я говорю: "Папа, ты сына хотел? От сына по кавказским обычаям ты бы помощь принял? Представь, что в данный момент я сын. И я хочу, чтобы вы жили в большой, светлой квартире. "Но ты же дочь", - он мне в ответ. Я ему: "Опять двадцать пять. Я же тебе работать не запрещаю (он у меня слесарь-сантехник), на все необходимое ты сам заработаешь, а все крупное куплю я, мне приятно". В конце концов надавила, уговорила.
- А на вас можно надавить?
- Нет, конечно! Я сразу на дыбы. Я же вся такая гордая, самоуверенная. Вот и понесла в Берлине наказание. Когда все время на высоте, кажется, что ты там навечно прописался. Думаешь: "Ну чего там 4.80, я и в мертвом состоянии прыгну". Как оказалось - нет. Состояние физическое было хорошее, но с головой оно не контактировало. Когда тело в секторе, а мысли в другом месте, будет ноль. Во время разбега и прыжка мозг должен сконцентрироваться на движении и передать в мышцы информацию о правильном толчке и разгибании. Это мгновенное переключение, оно занимает доли секунды. А когда бежишь в разобранном психологическом состоянии и думаешь о том, что будешь делать завтра, то всегда окажешься в пролете.
- Получается, что спорт высоких достижений сужает жизнь до пределов сектора?
- Сужает, но не лишает выбора. В то же время я не могу распыляться и должна идти по одной дороге. Конечно, приятно, когда ты свою радость или печаль можешь разделить с близким человеком, и я мечтаю о семье, но... По большому счету для спорта у меня осталось четыре года, на все остальное - целая жизнь. Если я сегодня буду зацикливаться на тех вопросах, которые в данный момент не решаемы, тогда какой смысл о них думать? На чемпионате мира в Москве в 2013 году (я его для себя определила как последний старт в карьере) мне будет 31 год. Времени осталось мало, а успеть надо многое. У меня есть цель, я ее еще не достигла и должна к ней идти. Я ответственна перед людьми, которые на меня поставили.
Источник:
