RusAthletics
Современная легкая атлетика
Поделиться

Михаил Бутов: «Мы очень проблемные»

21.11.2018
Член Совета ИААФ, президиума ВФЛА, старший вице-президент фонда «Гераклион» Михаил Бутов в разговоре с корреспондентом РИА Новости Еленой Вайцеховской раскрыл свою точку зрения о прошлом, настоящем и возможном будущем допингового скандала в российской легкой атлетике, а также поделился ожиданиями о дальнейших перспективах восстановления ВФЛА.

У проблемы, которой, если можно так сказать, вот уже три года, на самом деле гораздо больше времени, - начал разговор Михаил Яковлевич. - Мы пришли к ней года четыре назад или даже раньше, еще когда работал (экс-глава ВФЛА) Валентин Балахничев. Ведь уже в 2014-м году проявились какие-то допинговые ситуации. Помните, у нас была проблема с ходьбой? И тренера Виктора Чегина тогда не взяли в команду на Европу. А в 2015-м Балахничев ушел в отставку. В конченом счете, так или иначе, это было его решение, но ушел он не просто так - его вынудил целый комплекс проблем. Не вдаваясь в нюансы, по сути дела, комплекс проблем с допингом. И вот, в 2015-м году (тогда назначенный и.о. президента ВФЛА) Вадим Зеличенок согласился в течение года помочь в создании чего-то нового. Кое-что за тот период сделать мы успели. Я вот все время туда возвращаюсь, понимая, что многое из этих начинаний или загублено, или делается, но не совсем так, как мы тогда закладывали, а то, что мы на тот момент успели чуть активнее протолкнуть, продолжает развиваться. С моей точки зрения, задача федерации – создать такую платформу, которая приведет к массовости современных услуг. Если, конечно, вести речь о том, что мы хотим создать такую индустрию вида спорта, а не делать управление легкой атлетикой при министерстве спорта, как я это условно называю.

- Неужели люди, которые десятилетиями работают в легкой атлетике, не понимали, что если мы и дальше будем продолжать терпеть в нашей среде того же Чегина, мы потеряем все, как это и случилось?
- Нет. Мало того, что не понимали, так, к сожалению, многие до сих пор не понимают. Конечно, сейчас ситуация поменялась, она уже совсем другая. Ну, когда по башке бьют, волей-неволей начинаешь вздрагивать. Но 100% отрезвления нет. Подтверждение очень простое – 22 допинг-случая этого года. 22!

- Так что, легкая атлетика никогда не будет восстановлена в правах?
- При такой ситуации, это вопрос, не имеющий ответа. Ну, я вот перескакиваю чуть-чуть, но давайте закончим сначала с 2015-м годом, и потом вернемся в современные реалии. Ведь тогда мы сформулировали для себя самое главное, что мы должны сделать - создать стратегию развития. И, в общем-то, президиум тогда принял не стратегию, но, назовем это так - план. Что-то вроде списка неотложных действий, которые мы должны произвести. Я имел тогда возможность убеждать, объяснять людям, принимающим решения, президиуму, что так правильно. Где-то срабатывало, где-то - нет. Мы тогда, конечно, сумели сделать только первые шажки. В конце года провели тренерскую конференцию, куда пригласили очень много крупнейших зарубежных специалистов. Это был и тренер Даши Клишиной американец Лорен Сигрейв, и итальянец, который кенийцев тренирует, поляк, тренер метателей, и наши были все. Задача была - максимально притащить тренеров из-за рубежа, даже для постоянной работы, и все-таки наладить хоть какой-то обмен опытом, чтобы наши тренеры хоть что-то начали получать. Ну и, в конечном итоге, задача была - дать людям в руки что-то антидопинговое, как по-другому все делать.

- Можно сколько угодно запрещать, но, если не объяснил, как делать, то ты, собственно говоря, убиваешь…
- И это тоже нужно. Слава богу, что в государстве приняли антидопинговые законы, и что действительно идет работа. И что РУСАДА делает тестирования. Сейчас вот сделали обязательное прохождение вот этого теста, онлайн-теста для 18-20-летних. Это все нужно, я этого нисколько не умаляю.

- Но, тем не менее, надо развивать и учить.
- Но дело в том, что я же это тоже не сам придумал, я от тренеров это слышу, которые говорят: а как теперь работать-то? И вроде мы на них ругаемся: как это так, вы говорите… А с другой стороны, я понимаю: они не знают, как по-другому добиваться таких результатов. В большинстве до сих пор не понимают. Можно говорить все что угодно, но посмотрите результаты чемпионатов страны. Какие были до 2015-го года, и какие после. Тогда все станет понятно. Вот они – все результаты. Это значит, не понимают, как работать по-другому. В некоторых видах есть исключения, молодежь, слава богу, есть. Мы можем сколь угодно долго говорить о том, что нам надо соответствовать требованиям IAAF по этому возвращению, ругаться, говорить, что критерии плохие или хорошие, в суд подавать, и так далее. Да, это все надо делать, я не против этого, мы уже сами себя поставили в эти условия. Но… Я произносил и произношу: возвращение в IAAF должно стать результатом того, что мы что-то здесь для себя сделали. И тогда они захотят нас вернуть. А сейчас они нас не хотят. Зачем? У нас все время какие-то истории. Мы очень проблемные. То тренер там образуется в Киргизии запрещенный, то у нас спортсмен…(Данил Лысенко, - прим. Rusathletics)

- Ну, если у вас есть такой спортсмен, то вы его либо научите, либо ходите за ним и заполняйте за него бумаги. Я так это понимаю.
- Конечно. Я именно это и написал, говорю: ребята, если вы говорите, что это он отвечает, тогда пусть он у вас за все отвечает. Дайте ему денег, условно 100 рублей, и вот как хочешь, так и тренируйся. Вот как хочешь, так и питайся. А потом не забудь отчитаться за эти 100 рублей. Но, коль скоро ты ему даешь все - проживание, питание, тренера, которому он должен в рот смотреть, тогда будьте последовательны, тогда и за этим тоже следите. А он все равно ответит, все равно спортсмен у нас, в конечном итоге, отвечает. Но вы хоть создайте условия, при которых этот контроль будет тотальным, по крайней мере для тех пяти человек, которые реально в этом виде спорта могут медали получить. Их всего-то в стране от силы пять. Тех, кто может сейчас завоевывать золото. У нас просто больше нет. У нас чемпионат Европы среди юниоров прошел, которым сейчас все хвалятся. Ноль медалей. Юношеский я не беру – там медали есть.

- А хвалятся чем?
- А мы хороший сезон провели. У нас на взрослом чемпионате Европы с горем пополам как-то шесть медалей в общей сложности. При одной золотой. И у юниоров по нулям. Прекрасный результат. Ну, хорошо, типа нас же так долго мучили, и мы там в нейтральном статусе. Да, но это чемпионат Европы! Даже не чемпионат мира. Что делать на мире будем? Да нет, собственно, на мире будем делать все то же. Те же люди будут бороться. Больше никого нет. Вот - Лысенко. Потом - целая нашумевшая история. Да, она, может быть, надумана чуть-чуть, но она же существовала, когда в Иркутске сбежала куча людей. И вот мы начинаем объяснять: да ладно, у нас и в прошлом году там из людей кто-то снялся. И это все правда, что да, снимаются, что у нас там, недоезд…

...Мы можем сколь угодно долго говорить о том, что нам надо соответствовать требованиям IAAF по этому возвращению, ругаться, говорить, что критерии плохие или хорошие, в суд подавать, и так далее. Да, это все надо делать, я не против этого, мы уже сами себя поставили в эти условия. Но… Я произносил и произношу: возвращение в IAAF должно стать результатом того, что мы что-то здесь для себя сделали. И тогда они захотят нас вернуть. А сейчас они нас не хотят. Зачем? У нас все время какие-то истории. Мы очень проблемные...

Полностью интервью с Михаилом Бутовым можно прочитать на сайте «Р-Спорт»

RusAthletics - Современная легкая атлетика
При использовании информации с сайта гиперссылка обязательна.
info@rusathletics.com